Неточные совпадения
В это время заплакала во сне сестренка. Они спохватились и прекратили спор,
недовольные друг другом. Отец, опираясь на палку, красный и возбужденный, пошел на свою половину, а
мать взяла сестру на колени и стала успокаивать. По лицу ее текли слезы…
И однако же, дело продолжало идти все еще ощупью. Взаимно и дружески, между Тоцким и генералом положено было до времени избегать всякого формального и безвозвратного шага. Даже родители всё еще не начинали говорить с дочерьми совершенно открыто; начинался как будто и диссонанс: генеральша Епанчина,
мать семейства, становилась почему-то
недовольною, а это было очень важно. Тут было одно мешавшее всему обстоятельство, один мудреный и хлопотливый случай, из-за которого все дело могло расстроиться безвозвратно.
Сусанна росла
недовольною Коринной у одной своей тетки, а Вениамин, обличавший в своем характере некоторую весьма раннюю нетерпимость, получал от родительницы каждое первое число по двадцати рублей и жил с некоторыми военными людьми в одном казенном заведении. Он оттуда каким-то образом умел приходить на университетские лекции, но к
матери являлся только раз в месяц. Да, впрочем, и сама
мать стеснялась его посещениями.
Сидя в бричке,
мать думала, что этот мужик начнет работать осторожно, бесшумно, точно крот, и неустанно. И всегда будет звучать около него
недовольный голос жены, будет сверкать жгучий блеск ее зеленых глаз и не умрет в ней, пока жива она, мстительная, волчья тоска
матери о погибших детях.
И ушел, все-таки
недовольный чем-то. Когда дверь закрылась за ним, Людмила подошла к
матери, беззвучно смеясь.
Юлия Матвеевна, подписав эти бумаги, успокоилась и затем начала тревожиться, чтобы свадьба была отпразднована как следует, то есть чтобы у жениха и невесты были посаженые отцы и
матери, а также и шафера; но где ж было взять их в деревенской глуши, тем более, что жених, оставшийся весьма
недовольным, что его невесту награждают приданым и что затевают торжественность, просил об одном, чтобы свадьба скорее была совершена, потому что московский генерал-губернатор, у которого он последнее время зачислился чиновником особых поручений, требовал будто бы непременно его приезда в Москву.
— Что ж
матери скучать! — возразил с
недовольным смехом Крапчик. — Она не одна в Москву поехала, а с старшей своей дочерью.
Но когда я с полною откровенностью подробно рассказал о моем пребывании и образе жизни в доме моего наставника, моя
мать очень призадумалась и казалась
недовольною.
Но рассыльный уже исчез, и Ашанин,
недовольный, что ему помешали, выбегает на шканцы, и вдруг радостное волнение неописуемого счастья охватывает все его существо: перед ним на шканцах
мать, брат, сестра и дядя-адмирал.